Рубрика: Эволюция человека

Мы рождаемся только с двумя врожденными страхами: страхом падения и страхом громких звуков.

Некоторые психологические теории предполагают, что страх является биологически основной эмоцией у людей и многих животных. И хотя страх необходимо отличать от паники и тревоги, тесно связанными с адаптивным поведением и системой вознаграждения, существуют разные виды страха. Правда, разобраться в них не просто. Возьмем, к примеру, любовь к хоррорам – тот факт, что люди хотят испытать тревожные, пугающие и расстраивающие переживания — давно ставит ученых в тупик. Так почему мы смотрим фильмы об ужасных монстрах, играем в игры, наполненные призраками и зомби и читаем книги, описывающие апокалиптические миры, наполненные нашими худшими страхами? Ответ, вероятно, уходит корнями в наше эволюционное прошлое, параллельно объясняя причины, по которым мы боимся темноты, змей и пауков.

Природа страха

Большинству страхов можно научиться. Пауки, змеи, темнота – это так называемые естественные страхи, развившиеся в юном возрасте под влиянием нашего окружения и культуры. Таким образом, маленький ребенок автоматически не боится пауков, а опирается на сигналы своих родителей. В конечном итоге мы получаем доказательство того, чего именно нужно бояться от родителей.

Однако, хотя сам страх является приобретенным, люди, по-видимому, предрасположены бояться определенных вещей, таких как пауки и змеи, в силу эволюционных причин. Еще в эпоху наших далеких предков маленьких детей учили не брать в руки змей и пауков, потому что они ядовитые, – отмечают исследователи.

Как показали результаты ранее проведенных исследований, когда испытуемых просят выбрать пауков и змей из коллекции картинок, как дошкольники, так и взрослые реагируют быстрее, чем когда их просят выбрать неопасные предметы, например, цветы – из той же коллекции. Считается, что это происходит из-за предвзятого отношения к змеям и паукам, которое мы сохраняли к ним на протяжении долгого времени.

Страх – эмоция, которая позволила выжить нашим далеким предкам

Читайте также: Почему люди кричат и вздрагивают от страха?

Однако все меняется по мере взросления – когда мы становимся старше, то обзаводимся новыми страхами из-за… ассоциаций. Эти страхи можно сравнить с тем, что испытывают ветераны боевых действий после столкновения с взрывными устройствами, спрятанным среди обычных вещей, например, в сумках. Даже после возвращения со службы, такие люди будут испытывать страх при виде похожей сумки, так как в их организме запустится реакция «бей или беги» – состояние, при котором организм мобилизуется для устранения угрозы.

Врожденные страхи

В ходе исследования 1960 года ученые оценивали восприятие страха у младенцев в возрасте от 6 до 14 месяцев, а также у молодых животных. Испытуемых помещали на платформу, край которой был покрыт оргстеклом, чтобы посмотреть, сколько из них перешагнут через “визуальный обрыв”. Большинство испытуемых – как дети, так и животные – оставались на месте не “перешагивали” барьер.

Все потому, что страх упасть с высоты – это инстинкт, необходимый для выживания многих видов. Услышав громкие звуки, мы, скорее всего, пригнем голову, а в организме запустится реакция «бей или беги». Обе эти схемы, как объясняют исследователи, врожденные и сигнализируют о приближающейся возможной опасности.

Считается, что у человека только два врождённых страха: страх падения (высоты) и шума (громких звуков).

Еще больше интересных статей о том, почему мы боимся и любим смотреть фильмы ужасов, читайте на нашем канале в Яндекс.Дзен – там постоянно выходят статьи, которых нет на сайте!

Поиск острых ощущений

Имеются некоторые свидетельства того, что поиск острых ощущений подобен любому приятному занятию, включая прием пищи и игры, так как высвобождает дофамин. Дофамин – это нейромедиатор, который помогает контролировать центры вознаграждения и удовольствия нашего мозга. И чем больше искатели острых ощущений ищут опасность, тем больше дофамина получают.

Более того, есть люди, которым, похоже, искренне нравится быть напуганными. “Мы знаем, что существуют некоторые базовые индивидуальные различия в том, как устроены люди”, – говорит Гленн Спаркс, профессор из Университета Пердью. Спаркс специализируется на когнитивном и эмоциональном воздействии средств массовой информации, особенно фильмов ужасов.

Страх – это не всегда плохо, а хорроры помогают бороться со страхами и фобиями

Некоторые люди запрограммированы на поиск в высшей степени сенсационных впечатлений. Когда они подвергаются такого рода испытаниям, “то получают выброс адреналина”. Их можно сравнить с людьми, которым нравится кататься на американских горках, – говорит Спаркс.

Результаты ранее проведенных исследований также показали, что бояться – это не всегда плохо. На самом деле, это был механизм выживания людей на протяжении миллионов лет. А еще страхи можно преодолеть.

Это интересно: Почему мы не живем в постоянном страхе смерти?

Нездоровое любопытство

Парадокс привлекательности хорроров — то, что люди хотят пережить тревожащие и расстраивающие переживания — долгое время ставил ученых в тупик. Сегодня исследователи полагают, что наше желание испытывать страх уходит корнями глубоко в наше эволюционное прошлое и по-прежнему полезно. Так, страшные игры могут помочь нам преодолеть страхи и столкнуться с новыми вызовами — теми, которые возникают в нашей собственной жизни, и другими, возникающими во внешнем (и все более тревожном) мире.

Интересно, что привлекательность опасных ощущений удивляла даже Чарльза Дарвина. В книге «Происхождение видов» он написал, что слышал об обезьянах в неволе, которые, несмотря на свой страх перед змеями, продолжали поднимать крышку коробки с рептилиями, чтобы заглянуть внутрь. Заинтригованный, Дарвин превратил эту историю в эксперимент: он поместил пакет со змеей внутри в клетку, полную обезьян, в Лондонском зоологическом саду.

Наблюдение за хищниками хоть и опасно, но помогает выживать

Не пропустите: Сколько психопатов живет на Земле и опасны ли они?

Обезьяна осторожно подходила к мешку, медленно открывала его и заглядывала внутрь, прежде чем завизжать и умчаться прочь. Увидев, что одна обезьяна делает это, другая обезьяна осторожно подходила к мешку, чтобы заглянуть, затем кричала и убегала. Следом другие обезьяны, одна за другой, делали то же самое. Таким образом животные, как выразился Дарвин, «утоляли свой ужас”.

На самом деле болезненное увлечение опасностью широко распространено в животном мире и называется наблюдением за хищниками. Проверка происходит, когда животное смотрит на хищника или даже приближается к нему, а не просто убегает. Такое поведение наблюдается у самых разных животных, от гуппи до газелей.

На первый взгляд, приближаться к опасности кажется плохой идеей, но в этих действиях есть эволюционная логика. Нездоровое любопытство – это мощный способ для животных получить информацию о самых опасных вещах в окружающей среде, а также дает им возможность попрактиковаться в преодолении пугающих переживаний.

Любовь к страшным историям

Сегодня люди изучают хищников по рассказам и фильмам. Изображения хищников встречаются в историях, передаваемых устно по всему миру. Леопарды, тигры и волки часто являются антагонистами в региональном фольклоре. Мы также рассказываем истории и смотрим фильмы о чудовищных вымышленных хищниках, таких как свирепые оборотни, могучие драконы, умные вампиры и кровожадные людоеды.

У нашей любви к хоррорам есть вполне понятные причины

На самом деле рассказывать истории об угрозах – пугающе эффективная и ценная стратегия, ведь эти истории позволяют нам узнать о потенциальных хищниках или опасных ситуациях, с которыми сталкивались другие люди, без необходимости сталкиваться с ними самим. Преувеличенные опасности вымышленных монстров вызывают сильные эмоциональные и поведенческие реакции, знакомя нас с ними на случай реальной опасности.

Больше по теме: Почему одни люди любят фильмы ужасов, а другие нет?

Наше увлечение вещами, способными причинить вред и даже убить нас, не ограничивается хищниками. Мы просто обожаем рассказы о катастрофах, пандемиях и самых разнообразных концах света. Вот где по-настоящему проявляется магия страшной истории: это единственный способ узнать и отрепетировать реакцию на опасность, с которой нам еще предстоит столкнуться.

Умение сохранять самообладание и адаптироваться перед лицом неожиданности и неопределенности, по-видимому, является ключевой эволюционной функцией. Участие в играх, имитирующих опасные ситуации, помогает юным млекопитающим, таким как тигрята и волчата, быстро восстанавливать устойчивость движений и эмоциональное самообладание. Стоит ли удивляться, что люди делают то же самое?

Ученые изучили частоту мутаций, возникающих между родителями и их потомством у 68 видов позвоночных.

Генетика – сложная штука. Все живые существа на нашей планете являются своего рода «машинами для выживания и передачи генов», – такое мнение выразил в своей книге «Эгоистичный ген» английский биолог Ричард Докинз. С этим утверждением сложно не согласиться, поскольку гены передаются от родителей к потомству, постепенно изменяясь и трансформируясь в результате небольших «ошибок» при копировании самих себя. Эти ошибки или мутации иногда приводят к возникновению новых полезных (а иногда и не очень) черт. Однако именно тип наследуемых мутаций имеет решающее значение для понимания того, как эволюционируют виды. При этом до недавнего времени были известны скорости мутации лишь для небольшой группы видов. Эта ситуация, однако изменилась после публикации результатов масштабного исследования 68 различных видов позвоночных, от ящериц и пингвинов до людей и китов. Работа позволила провести первое крупномасштабное сравнение скорости мутации видов, что является первым шагом к пониманию того, как быстро они могут эволюционировать.

Естественный отбор

Теория естественного отбора впервые была опубликована в 1859 году, став результатом упорного труда Чарльза Дарвина и его коллеги Альфреда Рассела Уоллеса. В те годы большинство ученых считало, что организмы слишком сложны, чтобы иметь естественное происхождение, а значит, являются результатом божественного творения. Однако, согласно эволюционной теории, даже самые сложные организмы возникают в результате совершенно естественных процессов.

Естественный отбор – это механизм эволюции. Организмы, которые более приспособлены к окружающей среде, с большей вероятностью выживут и передадут по наследству гены, которые способствовали их успеху. Этот процесс приводит к изменению видов и их расхождению с течением времени.

В ходе естественного отбора генетические мутации, полезные для выживания особи, передаются следующим поколениям, увеличивая их шансы выжить и оставить потомство. Огромную роль в эволюции видов играют различные условия и факторы окружающей среды.

Перед вами наглядный ход эволюции клюва вьюрков Дарвина

Так, понять столь сложный процесс, как эволюция, Дарвину помог вид вьюрков, обитающих на Галапагосских островах. Работая над теорий естественного отбора британский натуралист заметил, что у разных видов вьюрков клювы разной формы – для обработки определенных видов пищи. Он также пришел к выводу, что все они произошли от одного общего предка.

Еще одним свидетельством торжества естественного отбора является длинная шея жирафа, которая позволила этим удивительным животным питаться листьями, до которых другие не могут дотянуться и обзавестись конкурентным преимуществом. Благодаря лучшему источнику пищи те, у кого шея была длиннее, смогли выжить, размножиться и таким образом передать эту особенность следующему поколению.

Современные люди, как известно, также обязаны своим существованием коллекции более ранних, ныне вымерших видов, таких как Homo neanderthalensis, чей череп похож, но не совсем идентичен черепам Homo sapiens. Ископаемые останки наших далеких предков позволяют археологам разобраться в том, как они эволюционировали ища изменения в различных характеристиках, например в размере мозга, форме черепа и размере челюсти.

Несмотря на череду последних открытий, эволюция нашего собственного вида по-прежнему содержит больше вопросов, чем ответов.

Больше интересных подробностей о том, как человечество изменится с течением времени я рассказывала в этой статье, не пропустите!

Какие факторы способствуют эволюции?

Результаты масштабного анализа, недавно опубликованного в журнале Nature, стали первым шагом к пониманию того, с какой скоростью эти виды могут эволюционировать. Анализ включает в себя 68 различных видов позвоночных, включая пингвинов, китов, ящериц и людей. Работа позволила ученым наглядно продемонстрировать как может изменяться темп мутаций и что именно этот темп задает.

Теперь, располагая массивным набором данных биологи могут определить ключевые признаки, оказывающие влияние на частоту мутаций и темпы эволюции. Необходимо отметить, что факторы, которые определяют частоту и темп мутаций, сами подчиняются естественному отбору.

Вот что пишет об этом ведущий автор нового исследования Люси Бержерон: «Мутация зародышевой линии, как и любой другой признак, подвергается естественному отбору».

Естественный отбор начинается на генетическом уровне

Несмотря на то, что технологии секвенирования генома существуют уже довольно давно, никто ранее не проводил масштабного многовидового сравнения частоты мутаций. По этой причине Бержерон и ее коллеги начали со сбора образцов крови и тканей у «семейных троек» — матери, отца и одного из их отпрысков — из зоопарков, ферм, научно-исследовательских институтов и музеев по всему миру. Затем они сравнили ДНК родителей и потомства в каждой тройке, чтобы точно определить генетические различия между поколениями.

Читайте также: Почему ДНК и РНК не единственные генетические молекулы?

Если мутация обнаруживалась примерно в 50% ДНК потомства, то она, вероятнее всего, являлась зародышевой, то есть унаследованной либо через яйцеклетку матери, либо через сперматозоид отца. Менее частые мутации, поо мнению ученых, происходили спонтанно в тканях вне зародышевой линии, а значит были не так важны для эволюции ведь не передавались по наследству.

В итоге у исследователей получилась 151 пригодная для использования тройка разнообразных видов, включая касаток, техасских гекконов, сиамских бойцовых рыбок и людей. Сравнив частоту мутаций отобранных видов с тем, что известно об их поведении и характеристиках, исследователи рассмотрели статистический показатель для каждого вида (эффективную численность популяции), который примерно соответствует тому, сколько особей необходимо для представления генетического разнообразия.

Естественный отбор может воздействовать непосредственно на зародышевые мутации.

Самым удивительным открытием, сделанным на основе полученных данных, стал широкий диапазон частот мутаций зародышевой линии. Когда биологи измерили, как часто происходили мутации в каждом поколении, оказалось, что виды различались всего примерно в 40 раз, что, по мнению Бержерон, казалось довольно незначительным по сравнению с различиями в размерах тела, продолжительности жизни и других признаках.

Однако, частота мутаций в год, а не на поколение, возросла примерно в 120 раз, а это намного больше, чем предполагалось в предыдущих исследованиях. Авторы работы пришли к выводу, что чем выше средняя эффективная численность популяции вида, тем ниже частота его мутаций.

Это интересно: Почему быстрая эволюция животных — это плохо?

От чего зависит частота генетических мутаций?

Выводы, к которым пришли авторы анализа, соответствуют гипотезе «дрейфового барьера», выдвинутой генетиком Майклом Линчем, который был сторонником геномной архитектуры эволюции, основанной на влиянии размеров популяции в разных линиях.

Гипотеза дрейфового барьера гласит, что "естественный отбор неустанно пытается снизить частоту мутаций, так как большинство мутаций вредны". Однако у видов с меньшими эффективными размерами популяции естественный отбор ослабевает, потому что генетический дрейф — влияние чистой случайности на распространение мутации — становится сильнее, позволяя увеличить частоту мутаций.

Интересно, что в своих классических трудах Чарльз Дарвин называл эволюцию медленным процессом, происходящим в геологических масштабах времени. Сегодня все больше данных свидетельствуют о том, что это не так.

Полученные результаты также подтверждают другую идею, изложенную в научной литературе – гипотезу эволюции, управляемой самцами. Согласно ей, самцы могут вносить больший вклад в эволюцию некоторых видов мутаций, чем самки. Бержерон и ее коллеги обнаружили, что частота мутаций зародышевой линии, как правило, выше у мужских особей, чем у женских — по крайней мере, у млекопитающих и птиц, но не у рептилий и рыб.

Авторы анализа отметили возможную причину этих различий: поскольку самцы всех видов постоянно копируют свою ДНК для производства сперматозоидов, они сталкиваются с бесконечными возможностями для возникновения мутаций.

Самки рыб и рептилий тоже откладывают яйца на протяжении всей своей жизни, поэтому подвергаются аналогичному риску генетической ошибки. Но самки млекопитающих и птиц, по сути, рождаются со всеми яйцеклетками, которые они когда-либо произведут, поэтому их зародышевые линии более защищены, – говорится в работе.

Результаты, опубликованные в журнале Nature, позволили получить удивительное представление о том, как может изменяться темп генетических мутаций.

Самый большой эффект, как удалось выяснить ученым, связан со средним возрастом, в котором размножается тот или иной вид: частота мутаций зависит от возраста родителей – чем они старше, тем мутаций больше.

Не пропустите: Эволюция хочет, чтобы люди оставались физическими активными даже в старости

Интересно, что у некоторых позвоночных основополагающими факторами мутаций являются возраст и количества потомства. И это – вопреки ожиданиям – ученые не обнаружили никакого эффекта, связанного с размером тела. Поясним: существует давняя гипотеза о том, что существа с большими размерами тела должны иметь больше мутаций, так как у них больше клеток и, следовательно, больше возможностей для механизма копирования ДНК совершать ошибки.

Что дальше?

Результаты нового исследования сложно переоценить, так как в будущем они помогут ответить на вопросы о том, какие движущие факторы эволюции определяют частоту мутаций и, следовательно, саму эволюцию. Кроме того, анализ намекает на то, насколько велико биологическое разнообразие, существующее в природе.

Стоит ли вмешиваться в процесс эволюции? Или же это — плохая идея?

Только представьте, какие изменения могут произойти в науке, если ученые, наконец, смогут ускорить процесс эволюции некоторых видов, включая и нас с вами? Безусловно, это поднимает множество этических вопросов, однако лучшее понимание такого сложного и многогранного процесса как естественный отбор дарит нам более глубокое понимание окружающего мира и нас самих.

А что вы думаете по этому поводу? Ответ, как и всегда, ждем в нашем уютном Telegram-чате, присоединяйтесь быстрее!